Юрий Ижевчанин «Критический эксперимент»
https://samlib.ru/i/izhewchanin_j/criticalexperiment.shtml
Сильные стороны: самыми сильными сторонами произведения являются авторский замысел, стиль, язык, органичное сочетание исторической прозы с жанром фантастики, достоверность повествования.
Несмотря на то, что идея с путешествиями во времени далеко не нова, в данном произведении факт перемещения человека из современного мира в далекий XVIII век не выглядит чем-то повторным, много раз использованным, а воспринимается как нечто само собой разумеющееся, даже оригинальное. Старинный Кенигсберг, его жители, культурные и социальные особенности тех времен выглядят достоверными, убедительными, живыми во многом благодаря языку автора. Он точный, ясный, правдивый и одновременно с эти бережно воспроизводящий атмосферу Елизаветинской и других эпох, царящих в этом городке, ранее принадлежавшем Пруссии. Выстраиваемая в воображении картина поручается гармоничной и завершенной. Многообразие персонажей, чей характер и облик также получается живым и правдивым, не вызывают ощущения перенасыщенности ими произведения – каждый из них на своем месте, каждый справляется с отведенной ему задачей (за исключением преувеличения значения некоторых из них).
Слабые стороны: данный исторический экскурс выглядел бы намного масштабнее и значительнее, если бы структура произведения не мельчала к концу, а общая композиция была бы завершенной. Своеобразный, ироничный стиль повествования («Страховка очень приличная, больше миллиона уёв.», «…ваше благородие может судиться с господином фон Штруделем, но сей фон кудай-то смылся от долговой ямы.», «Так что здесь пахло не идеями, а тем, что не пахнет.»), который отличал начало произведения, начинает сходить на нет уже после четвертой главы, оставляя читателю только добротную, качественную основу, но уже лишенную авторского обаяния.
Исходя из завязки, весь сюжет был направлен по строгому руслу и воспринимался соответственно, поэтому постепенное усиление и доминирование «женской темы» (Гретхен, Анна, симпозиумы) стало уводить произведение в сторону. Данная тематика и соответствующие ей персонажи могут быть введены в повествование как его украшение, но не как равноценный основной задаче материал.
Следуя авторскому замыслу и развитию сюжета, композиция произведения должна была совершить оборот и вернуться к изначальной точке. Так оно и происходит, но развязка произведения выглядит слабее завязки именно в художественном восприятии. Финал получается размельченным. Если изначально задача исправителя была читателю ясна, то в конце, вместо такой же ясной подачи удачно завершенной миссии, перед читателем предстает стушеванный финал и целое нагромождение различных домыслов и версий, которые далеки, как от сюжета, так и от стиля произведения (дальнейшая судьба исправителей, заинтересованность иностранцев в подобных экспериментах, философско-теологическое объяснение значения подобных возможностей и т.д.).
Рекомендации: поддерживать самобытный авторский стиль на протяжении всего повествования, а не только первых четырех глав; сбалансировать начало и конец произведения, сделать финал равноценным началу, придать ему кульминационности, подчеркнуть то, что главный герой справился со своей задачей, спас научный труд магистра Шлюка, придать этому факту больше исторического значения (как и факту распространения просвещения по всей территории Российской Федерации), а не отделываться фразой «Задача решена», набранной заглавными буквами; сократить объем действий и описаний, связанных с сердечными делами главного героя – описание постепенного пробуждения в добропорядочной мещанке античной гетеры должно быть адекватно значению этого описания, как для самого произведения, так и для основной сюжетной линии (в данном случае оно минимально); отказаться от пространных рассуждений после возвращения главного героя в современный мир – начавшись, как приключение, как приключение все должно закончиться, без уклона в философию, теологию и политику, тем более, что никакой особой ценности для произведения (в том виде, в котором оно находится на данный момент) они не представляют, а производят впечатление собственных мыслей и ощущений уже не главного героя, а самого автора, которыми ему хотелось бы поделиться.