Любовь Вернадская «Психотерапия. На Земле яко на Небесах»
Пожалуй, это одно из очень немногих произведений, которое не вписывается в стандартную схему критическо-аналитического разбора. Восприятие данного повествования и мнение относительно тех тем, которые раскрывает в нем автор, у каждого читателя будет определяться индивидуально, исходя из целого ряда факторов: пол, возраст, вероисповедание, социальное положение, мировоззрение, способность слушать и делать определенные выводы, склонность к непредвзятости, терпеливость, умение следить за авторской мыслью и не терять нить повествования, заинтересованность в таких темах, как философия, психология, теология, эзотерика, мистика, метафизика и т.д. и т.п. Потенциальных читателей данного произведения условно можно разделить на две категории – к первой будут относиться те люди, для которых суть сказанного превалирует над формой и такие читатели смогут оценить произведение по достоинству в том виде, в котором оно существует в настоящий момент, постараются не пропустить ни строчки и наверняка согласятся с автором в большинстве изложенных аспектов нашего существования, которые скрыты от глаз тех, кто не хочет видеть. Ко второй категории будут относиться читатели, для которых форма не менее важна, чем содержание. Таких читателей будет абсолютное большинство и если автор действительно заинтересован в том, чтобы донести до людского сознания все то, что он пережил и переживает в данный момент, все свои мысли, чувства, открытия в глобальном общечеловеческом и вселенском масштабе, то ему необходимо учитывать факт того, что «встречают по одежке». Исходя из этого, ниже будут указаны некоторые недостатки произведения.
Хочется еще раз заострить внимание на том, что эти недостатки недостатками являются не для всех читающих, поэтому устранять их или нет – дело автора. Если он склонен разделять свои мысли с такими же, как он, людьми, находящимися в поиске истины, смысла бытия, возможностей человеческого духа и сознания, и не равнодушных ко всему тому, что отрицается или умалчивается традиционными религиозными учениями и фундаментальными науками, то исправлять ничего не нужно. Если же автор хочет донести свое слово до широкого круга читателей и научить их тому, что познал сам, то необходимо будет внести некоторые изменения:
Первое – объем информации, предоставляемый автором, слишком раздут, часто встречается описание моментов (сны, случаи из жизни и т.д.), о которых автор уже сообщал читателю в переписке с одним из своих собеседников, а затем повторил их вновь. Здесь не важна реакция того или иного человека из круга общения ГГ, будь то доктор, Евгений, Кирилл или ее родная дочь, а важна именно информация в чистом виде, то самое чистое слово, которое тонет, поглощенное множеством лишних слов. (« Мне просто нужно говорить о том, что происходит.», «Слишком, слишком много шелухи, чтобы с первого раза слова мои заблистали ярко, являя свой глубинный смысл.»)
Второе – бесконечные предисловия. Здесь имеются в виду даже не те три предисловия, которые автор счел необходимыми ввести в произведение, а постоянное ускользание основной мысли, т.к. автор склонен в личной переписке перед каждым многообещающим упоминанием о некоторой информации, отодвигать момент обнародования этой информации как можно дальше. Иногда он задвигается в угол настолько, что потом сам о нем забывает. В таких произведениях, как это, как нигде важна конкретика, чтобы заставить читателя не бросать на полуслове, а двигаться дальше.
Третье – переписка с Д.С., где автор на каждые несколько строк от доктора пишет целый развернутый монолог, выглядит комично, чего ни в коем случае допускать нельзя, т.к. произведения на данную тематику должны настраивать читателя совсем на другой лад, заставлять его задуматься, а не смешить. К тому же, переписка с доктором напоминает историю, легшую в основу сюжета к фильму «А как же Боб?», что не может не вызвать улыбки или даже усмешки, т.к. фильм является комедией о противостоянии врача-психиатра и его непоседливого пациента.
Четвертое – формат повествования, который представляет собой переписку между ГГ и ее собеседниками, часто выставляет автора в невыгодном свете, т.к. по объему и количеству его письма преобладают, следовательно, переписка выглядит навязчивой именно со стороны автора. Возможно, было бы более целесообразно, если бы автор делился своими мыслями с дневником или же ввел в произведение персонаж, который отвечал бы автору так же подробно и с таким же энтузиазмом, тем самым уравновесив информационную составляющую. Для раскрытия авторского замысла совсем необязательно делать собеседников такими ключевыми фигурами в жизни автора, какими он их считает. Понятно, что произведение автобиографично, но не нужно так досконально следовать хронологии событий, ведь литература, как и любой другой вид искусства, приемлет выдумку, фантазию, если она может подчеркнуть некоторые достоинства идеи, но в то же время скрыть недостатки ее появления.
Пятое – когда повествование на всем своем протяжении ведется в одном ключе, это похоже на картину, где серого цвета узоры нарисованы на сером фоне того же оттенка. Необходимо выявить несколько моментов, которые стали бы краеугольными и отталкиваться от них, расставляя необходимые акценты и добавляя соответствующие звенья. Ниже представлены некоторые выдержки из текста, которые можно было бы использовать в качестве ключевых:
«Ты просто никак не желаешь допустить, что возможно за жизнь индивидуальную пройти до конца общечеловеческое существование и оценить всё происходящее с позиции маячащего финала, увидев при этот принципиальнейшую разницу между тем, как люди осмысливают своё существование, находясь на полпути, и тем, каково оно есть, если глядеть на него со стороны «наружной», то бишь - из завершающей точки.»
«Я научилась видеть и говорить. Не просто для сотрясения воздуха. Но чтобы обнаружить и обнажить пути мысли, ведущие к центру жизни.»
«Лептоны не уловимы никакими физическими приборами, так как скорость света является недостижимо малой для них величиной. Микролептонные волны пронизывают весь окружающий мир и образуют лептонное поле, которое хранит информацию обо всех прошлых, настоящих и будущих событиях и физических объектах в любой точке пространства-времени. Единственный прибор, способный взаимодействовать с лептонами - это человеческая душа, поскольку она суть лептонный сгусток. Всё, что для вас проявляется как интуиция, озарения, идеи - это тривиальное взаимодействие души с лептонным полем в непроизвольной форме. Произвольное взаимодействие - молитва, медитация, гадание, транс - для получения из лептонного поля интересующей информации или попытки изменить его конфигурацию желательным для себя образом» - данная часть авторского текста является цитатой другого произведения, но ее тоже можно взять за основу.
«Вряд ли сумею я донести хоть до кого-нибудь «параметры» источника своего информирования («вдохновения» - по-русски).»
«То, что в фильмах и книжках жанра фэнтези мусолится как вожделенная цель человеческой сущности - иметь сверхспособности, могущие давать неограниченную власть над мирами всякого уровня, на самом деле является страшным испытанием…»
«Я хочу сказать, что не всё то, о чём мы думаем и в чём убеждены, - реальность, даже если эти убеждения свойственны всем.»
«Все так остервенело к этому стремятся, надеясь и рассчитывая на силищу человеческого ума в способности преодоления конфликтов и кризисов, так вошли в раж, так поддались инерции бега в никуда на высоком уровне, что думаю я: лукаво жалуясь на усталость, люди, тем не менее, фактически рады бешеным скоростям и темпам жизни, потому что они создают видимость уважительной причины, по которой можно не слушать и не слышать голос собственного нутра об его истинных потребностях, ибо всё, что нынче делается, к этим потребностям отношения не имеет. Да и всё равно нет предложений, как эти потребности удовлетворять, даже если они и будут услышаны.»
«…каждый живой человек незримыми нитями выводит меня ко всем умершим, и ощущения умерших во мне больше совсем никакого нет. Совсем никакого. И Ирина Александровна жива, и я в ней, и она во мне, и нет этому конца, и я вообще не понимаю, что такое смерть. И, оставаясь одна, я одна никогда не бываю, я всегда заполнена целым миром. И чем меньше на меня действует искусственных, рукотворных, раздражителей, без которых не мыслят себе жизни современные ловцы благополучия и счастья, тем этот мир весомее, живее, выразительней. Я хочу этому научить других. Этому подлинному чуду.»
«Верить в Бога просто. Верить человеку - почти невозможное дело. Парадокс. Которому тысячи лет.»
«Жизнь вообще очень сильно отличается от того, как пытаются её изобразить в литературе, кино, искусстве, даже обычных бытовых историях и анекдотах.»
«В чём смысл жизни, как не в том, чтобы увидеть правду и видеть её всюду?»
Шестое – не ставить себя в позицию ярого первооткрывателя, это выглядит ребячеством, т.к., помня все о том же едином информационном пространстве, в котором мы все живем, раскрываемые автором темы не являются чем-то из ряда вон выходящим по своей уникальности. Последние несколько лет произведения, подобные этому, с завидным постоянством поступают в издательства, так что автор не одинок в своих заключениях.